Поворчав изрядно на ущербное изображение осады Читторгарха в сериале Jodha Akbar, решила не откладывать в долгий ящик и посвятить этому событию отдельное сообщение.
Спустя недолгое время по восшествии Акбара на трон в 1656 году практически все княжества на востоке Раджастхана попали под контроль Великих Моголов. Непокоренным оставался только Мевар, продолжавший быть лидером среди раджпутских княжеств и местом притяжения для раджпутских правителей, противостоящих экспансии моголов. Кроме устранения очага сопротивления, в завоевании Читторгарха и Мевара была практическая экономическая цель: обеспечение свободного прохода к Гуджарату, богатой приморской провинции. Имея прямой выход к Гуджарату и Аравийскому морю, империя Великих Моголов обеспечивала себе свободную морскую торговлю с городами и государствами Среднего Востока. Через Гуджарат пролегали пути мусульманских паломников,
направлявшихся в хадж в Мекку и Медину. Так же считается, что у Акбара были личные счеты к меварскому махаране Удай Сингху, относившемуся к могольскому правителю как к "безродному иноземцу" (интересно, а с какой стати этническое население страны должно иначе относиться к завоевателям). Акбар появился со своей армией перед Читтором 23 октября 1567 года и приступил к осаде по всем правилам военной науки того времени. Более того, именно искусные раджпутские военачальники подсказывали какие лучше методы и технологии принимать в том или ином случае. Документально известно, что сабаты ‒ крытые переходы, ставшие одной из составляющих успешного взятия Читтора, были предложены раджей Тодармалом, весьма сведущем в тактике ведения войн раджпутами.
Иллюстрации и текст Акбарнаме Абуль Фазла наглядно и в мельчайших подробностях показывают подготовку и саму осаду Читтора. В нижней части картины видим строительство сабатов. Длинные и глубокие траншеи (вынутая земля выкладывается по бокам, что увеличивает защиту) высотой в человеческий рост доходят от могольского лагеря до стен крепости, чтобы могольские солдаты подошли незамеченными. Так же используются заграждения из высоких в человеческий рост деревянных щитов для тех, кто не мог спрятаться в окопе. Кроме того моголы выстроили традиционную для себя (но непривычную для ведения войн раджпутами) высокую осадную башню для артиллерии. А потом пошел на штурм с использованием артиллерии, метательных машин, лестниц. В правом верхнем углу эти пушки уже палят по стенам Читтора. На подготовку ушел месяц и были задействованы около 5000 человек рабочих специальностей. И, даже несмотря на предпринятые беспрецедентные меры защиты (строительство проходов шло под прикрытиями из досок и толстых буйволиных кож), ежедневные потери Акбара от раджпутских лучников доходили до 200 человек. Но благодаря щедрой оплате золотом и серебром недостатка рабочих рук не было.
Защитники надежной крепости, имевшие достаточное количество припасов для длительной осады, сопротивлялись спокойно, по своим технологиям, старались не вступать в открытый бой без нужды и лишь реагировали в случае возросшей активности моголов. Надо отметить, что был еще один немаловажный фактор, сыгравший на руку Акбару. Правитель Мевара Удай Сингх, переживший осаду и катастрофу в Читторе при Бахадур‒Шахе, во время которых погибла его мать и многие родственники (об 2-й осаде Читторгарха косвенно затронуто в Акбар Великий / Akbar The Great (1988)), видимо, не был "отчаянным воякой", он просто отказался от защиты крепости и отступил в неприступные леса в горах Аравалли, снискав на долгое время позорную славу. Есть некая ирония в том, что после 2‒ой осады Читторгарха именно император Хумаюн (отец Акбара) восстановил права Удай Сингха на меварский трон.
Надо понимать как много значило для раджпутов личное присутствие военачальника, каковым по определению является раджа, предводитель правящего клана. Защитой крепости руководили сначала рават (титул приблизительно равный нашему графу) Салумбар, глава второй по значению семьи в княжестве. После его гибели руководство перешло к Джаймалу Ратхору (брату Мирабаи), но к концу четвертого месяца осады он погиб тоже. Документально зафиксировано, что он был сражен пулей, выпущенной Акбаром из личного фитильного ружья по имени Санграм.
Этот момент отражен в верхней части картины. Акбар находится в правом верхнем углу в крытой башне на вершине осадного холма. Напротив, на стенах форта подручные поддерживают на руках раненого в синем верхнем платье. Именно по этому платью, защищенному металлическими пластинами, Акбар вычислил военачальника. Кроме того на картине показан массовый штурм крепости с участием боевых слонов, одного из самых серьезных боевых единиц того времени. Слоны, между прочим, имеют доспехи.
Потеря Джаймала Ратхора деморализовала защитников крепости, и следующей ночью женщины совершили массовый джаухар, третий и последний в истории непокоренных раджпутов Читторгарха. Тем не менее, этот джаухар не был совершен по правилам в особой камере, когда запечатывается вход и женщины в своих свадебных платьях принимают мученическую, но очистительную смерть огнем. Джаухар был на площадках в трех дворцах семей высшей аристократии Патта, Ратхоров и Чаухан. Такая спешность свидетельствует лишь об одном ‒ моголы уже вошли в крепость и не оставалось времени на традиционную подготовку. После убийства Джаймала Ратхора отмечена внезапно остановившаяся оборонительная активность, раджпуты перестали перекрывать пушечные проломы стен хлопком, муслином, соломой, которые планировалось поджечь, дабы воспрепятствовать проникновению в форт солдат могольской армии. А через некоторое время в нескольких местах вспыхнули огромные пожары, объяснения которым моголы не могли найти. И только раджа Бгахван Дас (брат Мариам‒уз‒Замани, той, которую мы по художественной привычке называем Джодхой) идентифицировал их как джаухар, что означает последующую шаку.
Что касается Джаймала Ратхора, раджпутские источники утверждают, что он был просто тяжело ранен и наутро вышел, чтоб окончательно сложить голову в шаке. Шака, равно как и джаухар, исключительная практика раджпутов, обет смерти, когда они выходят бороться насмерть, зная уже о поражении наверняка. Их единственной целью было убить как можно больше солдат противника и умереть почетной смертью на поле боя; бороться за честь своего царства, а не быть захваченным в плен и униженным врагом.
Открылись ворота крепости и все ее оставшиеся в живых защитники ‒ 8000 человек ‒ в одеждах цвета шафрана вышил на свой последний бой. В сражении полегли все до одного защитники Читтора. Для уничтожения уцелевших жителей города, моголы вошли в форт в сопровождении слонов, количество которых увеличилось с 50 до 300. Началась массовая резня. Приказ об уничтожении гражданского населения был отдан лично Акбаром. Акбар вошел в форт утром верхом на своем слоне, в сопровождении нескольких тысяч пеших солдат.
Когда он направлялся к храму Кумбхашьям (совр. название Мира Мандир: этот храм был специально построен для Миры Бай для отправления культа Кришны в бытность той рани Мевара; Абуль Фазл в Акбарнаме назвал его храмом Говинды Шьяма), его слон раздавил воина, потом перевернул и прокатил своим хоботом, показав Акбару. Вскоре выяснили, что это был Патта Сисодия ‒ один из наиболее бесстрашных защитников крепости. Акбар в фирмане на победу Читтора отметил особо двух противников ‒ "Джаймал и Патта в одиночку были каждый равны тысяче всадников в бесстрашии и мастерстве". Все же остальные раджпуты удостоились многократно грязной ругани, оскорблений, сравнения с тупым скотом.
Низам ад‒Дин Ахмад в своем историческом труде "Табакат‒и‒Акбари" довольно цинично писал, что 8000 тысяч раджпутов получили "вознаграждения за их заслуги".
Всего во время этой военной кампании расстались с жизнью более 30 тысяч раджпутов. Эта победа Акбара не добавила ему ни славы, ни власти, зато возвеличила жертвенный подвиг защитников Читторгарха. Сам Читторгарх получил название "крепость ‒ вдова, трижды совершившая сати". И как бы не возвеличивали Акбара историки (вполне заслуженно отдавая дань его благим делам), то в случае с осадой Читторгарха не находится ни малейшей зацепки оправдания беспрецедентной жестокости в отношении гражданского населения. В закрепление эффекта устрашения были сложены колонны с головами мертвых мужчин.
Первый раз такие колонны строили после второй битвы при Панипате, когда Акбар окончательно вернул себе индостанский трон. Потом они снова появятся в правление Шах Джахана, этого просвещенного правителя, создателя Тадж‒Махала.
Жестокая расправа над Читтором достигла своей цели ‒ сломала сопротивление раджпутских княжеств, правители которых предпочли признать вассальную зависимость от империи Великих Моголов. Непримиримыми остались только меварцы, которые хоть и лишились своей столицы Читторгарха, но к тому моменту уже начавшие отстраивать в относительной недоступности новую ‒ Удайпур (город Удая, по имени основателя Удай Сингха). Сам же Удай Сингх оставшиеся ему после падения Читтора четыре года жизни провел в глубокой скорби и аскезе, чем снискал у раджпутов частичное прощение за свой позор. Вся жизнь следующего правителя Мевара Махараны Пратапа Сингха до самой смерти ‒ пример отчаянного противостояния Акбару. И лишь только много лет спустя, в 1615 году раджпуты Мевара согласовали и приняли условия договора с Великими Моголами (в правление Джахангира), позволившим им сохранить свою относительную независимость.
Но всего этого нет в сериале. Да что там! Если даже причину нападения на Читтор вывели как акт ярости на бога за смерть своих детей. А что же есть в сериале, как показана эта героическая для раджпутов страница истории?
Гарцует в одиночку эдаким молодцом на коняке наш Акбар под стенами Читторгарха под прицелами раджпутских стрел и мушкетов и хамским образом вызывает на бой Удай Сингха и Пратап Сингха. Стрелки могли бы его хлопнть запросто, но опознали императора и не решились.
Утром наступление. Акбар ярится, брызжет слюной, глазами мечет молнии. В общем, моголы морально готовы, потрясают ружьями, нацеливают пушки. Если посмотреть на титульную картинку, то аккурат с такой диспозиции очень удобно штурмовать). С равнины и стреляют. А раджпуты в количестве 5-10 человек на картонных стенах обороняются. Причем удивительно, что вначале обороной руководит Баз‒Бахадур (?!!). Так во всяком случае был представлен этот персонаж полсерией раньше, когда Удай Сингх собирался покинуть Читтор и собственноручно перекладывал обязанности главнокомандующих на Джаймала Ратхора и Патта Сисодия. Что еще видим. Видим, как чуть не убили Акбара (в реальной истории зафиксировано несколько раз, когда император по чистой случайности оставался живым). Видим ранение Акбаром Джаймала, видим Джаймала, вышедшего на шаку. Видим разный уровень вооружения у моголов и раджпутов. Я нарочито опустила множество технических подробностей о вооружении сторон, множество дополнительных подробностей четырехмесячной осады, потому что это не исторический очерк, а всего матчасть по поводу одного сериального эпизода. К слову, огнестрел у раджпутов был, но 1000 мушкетов и кремниевых ружей против артиллерии и массового вооружения мушкетами моголов ‒ капля в море.
Джаухар видим. Акбара яростного в крови, убивающего раджпутов самолично, видим. Орет дико и требует сказать ему, где Махарана Пратап. Казалось бы, зачем ему нужен Пратап, если меварский правитель на данный момент Удай Сингх. Ну, мы уже привыкли, обоснуй в сериале спит беспробудным сном.
Акбара, спорящего с богом о беспричинности жертв его детей и как следствие, невинных раджпутов, видим. Но не раскаявшегося, нет. Три года по сериалу он в душе взвращивал гнев и ярость, с чего бы ей пропасть за полдня.
Совершенно дурацкий сюжетный поворот в рамках исторического контекста. Сериальный Акбар в основной линии предстает как проводник любви, и с начала повествования постоянно проповедовалась идея его духовного и личностного роста. И вот те, здрастье, на доброй 2/3 ‒ кардинальный разворот на 180 градусов. Зачем? Чтоб потом снова повернуть в русло "всеобщей любви"? В общем, мириться с такой сценарной дурью и нелогичностью всё труднее и труднее.
<<< Читать раньше ___________________________Читать дальше >>>
Комментариев нет:
Отправить комментарий