Ваа, какая всё‒таки прелесть это старое, пропахшее нафталином кино! Минимум реквизита, нарисованные картонные декорации, ни кадра натурных съемок, артисты по‒театральному архаичны, но всё равно прекрасны. Все, абсолютно все персонажа фильма реальные исторические лица (за исключением быть может "мебельных" служанок), но сюжет скроен полностью из устоявшихся легенд и сплетен, связанных с этими персонами. В основе истории ‒ беспрецедентная любовь молодого цинского императора Шуньчжи к наложнице Дун. И хоть Википедия предостерегает не путать дамочек ‒ "Consort Donggo (1639–1660) was a concubine of the Shunzhi Emperor of the Qing Dynasty. She is sometimes confused with Dong Xiaowan (董小宛), a courtesan who lived in the late Ming Dynasty and early Qing Dynasty" ‒ в фильме как раз показан персонаж 2‒в‒1.
Но по порядку.
Дун Сяовань, одна из самых известных куртизанок Циньхуайхэ в течение последних лет династии Мин, умна, хороша, обладает несомненными литературными талантами, состоит в близких отношениях с молодым ученым, одним из наиболее выдающихся писателей и художников своего времени Мао Бицзянем. Реальной историей им была уготована пусть недолгая, но счастливая совместная жизнь, пока Дун Сяовань не источила чахотка, а кино на то и кино. Вскоре после того, как маньчжуры захватили трон в Пекине, Хун Чэнчжоу, перешедший на сторону маньчжуров китайский высокопоставленный чиновник, появляется в чайном доме Дун в Нанкине. Он пытается убедить девушку поехать в Пекин и очаровать Доргоня, всесильного регента и дядю правящего императора Шуньчжи, акцентируя внимание на том, что именно на Доргоне лежит ответственность за массовую резню ханьского населения в Янчжоу и Цзядине. По замыслу министра Хуна, если Дун Сяовань станет супругой Доргоня, то она может найти возможность убить его в интересах миллионов китайцев по всей стране. Движимая чувством глубокого патриотизма, Дун сразу же соглашается.
Однако, не все так просто, и по прибытии во дворец, Хун Чэнчжоу первым делом бежит во дворец наушничать Вдовствующей императрице , что мол де Доргонь совсем зарвался и даже собрался взять в наложницы китаянку ‒ хань. Из гнева и зависти Вдовствующая императрица призывает Дун во дворец в качестве обслуги императора. Казалось бы, с чего Вдовствующей Императрице так злиться на регента, ну, кроме того, что ранние цины из аристократии категорически были против какого‒либо сращивания с китайским населением. Вот тут и обыгрывается еще одна устоявшаяся легенда. Историки до сих пор не могут определиться с отношениями между князем‒регентом Доргонем и Вдовствующей императрицей Сяочжуан. Часть из них склонна считать, что та, после смерти своего мужа, императора Абахая, имела близкие интимные отношения с его братом Доргонем. Иначе никак не объясняется то факт, что после смерти последнего император Шуньчжи полишал дядюшку абсолютно всех титулов и приказал выкопать и изрубить в куски тело. Вряд ли только узурпация власти вызвала такую месть, в которой явно прочитываются личные мотивы. Но это всё из области сплетен и слухов, равно как и приписываемое Доргоню биологическое отцовство императора Шуньчжи. Но, снова кино.
Император Шуньчжи ошеломлен красотой Дун, и Вдовствующая Императрица, не теряя времени, приступает к организации введения Дун Сяовань в маньчжурский нобилитет, чтобы впоследствии император мог на ней жениться. Бывшая куртизанка Дун получает статус имперской наложницы высшего ранга. И с этого момента она как бы проживает жизнь исторически реальной супруги Дун. Как‒то внезапно забыли о том, что основной целью была месть ненавистным маньчжурам, поработившим её народ. Но любовь зла, мы же знаем. Страсть императора Шуньчжи к наложнице Дун распаляется всё больше и больше, что не может не вызвать ответной зависти и негодования императрицы‒консорт.
Через год супруга Дун разродилась мальчиком, которого император Шуньчжи тут же пожелал сделать наследным принцем. Однако, всё еще неоспоримой обладающий властью Доргонь отвергает это предложение, потому что у маньчжурского императора не может быть матери китаянки‒хань. В общем‒то, вполне согласуется с политикой, проводимой в ранней Цинь. Но, не желая всяческих неожиданных решений со стороны императора, Доргонь подсылает имперского врача убить принца‒младенца. Цзиргалан, князь Чжэн (политически слабый со‒регент Доргоня), будучи близким союзником императора предоставляет доказательства причастности Доргоня в смерти принца. Взбешенный жестокостью и высокомерным регентством Доргоня, император привлекает Хун Чэнчжоу и Цзиргалана к заговору по низложению Доргоня. Супруга Дун, как акт возмездия за смерть сына, предлагает отравить Доргоня вином на банкете по поводу его 40‒летия. Ну, наконец‒то! Вспомнила зачем изначально вообще во дворец попала!
Хитрый лис Доргонь узнает об аресте врача и решает нанести превентивный удар, вырезав противников во время своего банкета. Но планы расстроились неожиданным визитом на банкет самого императора с супругой Дун. Эх, вот тут отцовские сантименты и подвели Доргоня (он‒то знает, что император его сын), дал слабину, отложив вооруженную борьбу. И протостовался с супругой Дун. На свою погибель.
С падением Доргоня, император Шуньчжи берет бразды правления в свои руки и готовит реформы по уничтожению дискриминации китайцев‒хань. Вдовствующая императрица убита горем из‒за смерти Доргоня, но быстро находит утешение в объятиях министра Хуна, который и выложил ей, что именно наложница Дун была инициатором отравления. Теперь, кроме императрицы‒консорт, и Вдовствующая императрица имеет причины ненавидеть Дун, да и сам министр Хун тоже горит желанием избавиться от наложницы, подозревая, что той стала известна их тайная связь с Вдовствующей императрицей. В общем, число желающих убить Дун растет как на дрожжах.
Для осуществления своих планов Вдовствующая императрица отправляет сына ‒ императора с инспекционной поездкой по стране, а супругу Дун заточает под стражу в дальнем Холодном дворце, объявив общественности о её смерти. Через несколько месяцев возвращается император и, сраженный печальной новостью, впадает в грусть‒тоску‒меланхолию, забрасывает всяческие государственные дела (реальный, не киношный, Шуньчжи даже пытался предпринять попытку суицида из‒за разбитого сердца после кончины любимой наложницы Дун). Не в силах мириться с такой искренней скорбью, грозящей помешательством сыну, Вдовствующая императрица рассказывает Шуньчжи правду и где тот может найти любимую. Но уши у стен во дворце длиннее и быстрее, чем ноги императора. И пока тот добирается до Холодного дворца, императрица‒консорт и министр Хун уже поджигают место обитания наложницы Дун. Устав от жестокой борьбы за власть при императорском дворе, Дун принимает решение не бежать и погибает в пламени. Император Шуньчжи, прибывший слишком поздно для её спасения, покидает дворец и становится странствующим монахом (еще одна устоявшаяся легенда, связанная с именем Шуньчжи). А на трон восходит его 8‒летний сын Сюанье, которому под именем Канси судьбой уготовано стать Императором Тысячелетия, и его 61 год правления назовут Золотым Веком династии Цин (см. Династия Канси)
Теперь в картинках.
Профессиональное кокетство, демонстрируемое Дун Сяовань по "месту работы" во время встречи с министром Хуном, во дворце сменяется на не менее профессионально изображаемую кротость и природную застенчивость.
Тут уж если опытный Доргонь купился, то молодой император от восхищения и вовсе челюсть потерял.
Возведение наложницы Дун в статус Императорской Благородной супруги. Статусный головной убор, такую "шапку" имели право носить только официальные императрицы и императорские супруги самого высшего ранга. Кроме того, на супруге Дун верхнее платье оранжевого цвета. Вообще, оранжевый цвет символизирует первую влюбленность, и можно предположить, что таким образом подчеркивается, что Дун искренне полюбила императора.
В документах же зафиксировано, что по поводу возведения в статус любимой супруги Шуньчжи устроил грандиозную торжественную церемонию и провозгласил амнистию.
К слову, о цветовом символизме в одежде. В соответствии с костюмным уложением династии Цин, только император, императрица, вдовствующая императрица и самая высокопоставленная имперская наложница имели право носить желтый цвет. Посему верхнее платье желтого цвета Доргоня на банкете в свою честь должно символизировать его чрезмерные злоупотребления. Лишь только рисунок отличается от императорского. Существует тоже много регламентов по поводу вышивки в придворном парадном платье.
"Условные" злодеи. Императрица‒консорт вполне обоснованно опасается за свое положение при дворе. Она уже у Шуньчжи вторая. Первая императрица, родная племянница Вдовствующей императрицы Сяочжуан, была после брака вскоре низложена до уровня наложницы по требованию императора. Что‒то у них там не задалось. Вторая императрица тоже не вызывала у императора ответных чувств, но ему строго‒настрого сказали, что повторения низложений не будет, живи с чем дали. К тому же бездетна. В общем, не известно как там было в гареме на самом деле, но в кино императрица‒консорт вполне обоснованно опасается конкурентки, от которой император ни на шаг не отходит. Но, ёклмн, не до сжигания же заживо, можно и отравить, это привычнее).
Министр Хун. Да что от перебежчика можно ожидать! Как реальный предал Мин и перешел на сторону Цин, так ведет себя и в кино в качестве придворного чиновника. Сначала при помощи пафосного патриотизма соблазняет Дун на убийство регента‒тирана, твердо стоит на позиции императора, а потом совершенно преспокойно собирается ликвидировать Дун, зная, что она значит для императора. Хотя, можно попробовать гипотетически совместить исторический факт и киновымысел. Это тут за кадром осталась посмертная расправа над погребенным Доргонем. А Хун, поди, как подумал что его может ждать при открытии связи с императрицей‒матерью. Своя‒то шкура дороже)
Вдовствующая императрица Сяочжуан. Моя фаворитка в этом фильме. Украшение фильма. Умна, красива, иронична, смешлива. А как брови кокетливо вскидывает, что вместе, что поочередно. В государственные дела не лезет, ей достаточно внутридворцовые нити держать в своих руках. Понимаю, что созданный образ вообще никаким боком к реальному прототипу, но не могу не любоваться актрисой.
Костюмы великолепны. У одной только Вдовствующей императрицы 11 (!) перемен платьев на два часа действия. Жаль только дрянное качество записи не позволяет акцентировать внимание на деталях. Но, и есть жирное но! Откуда при раннем цинском дворе у дам такие помпезные qitou (так называется этот тип прически с тканевой рамой, другое название dalachi). Считается, что она была изобретена чуть ли не самой императрицей Цыси, когда последняя стала с возрастом терять волосы. Как китаянки ‒ хань гордились своими лотосовыми ножками, так отличительной чертой и предметом гордости маньчжурок были их волосы и прически. Но при дворе Шуньчжи, конечно же никаких цытоу быть не могло, только типичные liagbatou, да и украшали в то время не так вычурно, старались использовать живые цветы. К слову, высота "флага" на голове, размеры и количество украшений демонстрировали статус дамы. Большие шелковые цветы для украшения использовались только во дворце. Самое название украшения gonghua состоит из двух слов ‒ дворец и цветок. И уж тем более никакие служанки на подхвате не могли щеголять цытоу, как в этом фильме. Ладно, хоть цветочки им маленькие прилепили.
Прекрасный материал для сериальной адаптации. Всё, что в фильме показано за два часа, "дворцовые мыловары" запросто уместят в 40-ка сериях).
Комментариев нет:
Отправить комментарий