В центре фильма история Ли Сюэлянь, которая стала жертвой собственной задумки. Пойдя на невинный обман закона, она столкнулась с непробиваемой бюрократической стеной, отчасти олицетворяющей, помимо экономических достижений, современный Китай. Дело в следующем. Как представляется изначально зрителю Лянь с мужем задумывают фиктивный развод ради улучшения жилищных условий. Однако когда приходит время вторично жениться, выясняется, что ее муж Цинь Юйхэ женился на другой женщине. Ли Сюэлянь обращается в суд с целью доказать, что её развод был фиктивным, но сделать этого не удается – юридически всё было безупречно. Тогда, взвесив все за и против, Лянь решает удовлетвориться одним единственным признанием из уст мужа, чтобы он просто подтвердил в личном разговоре, что развод был фиктивен. Но тут происходит непредвиденное. Цинь Юйхэ бравирует перед друзьями и прилюдно оскорбляет бывшую жену, назвав её Пань Цзиньлянь. И тут вылезает сложность с адаптированием китайского названия фильма на международный рынок. Оригинальное название Wo bu shi Pan Jin Lian так и звучит дословно – Я не Пань Цзиньлянь –и для китайцев не требуется дополнительных разъяснений, бо как так зовут героиню классического романа "Ветка сливы в золотой вазе", написанного в Китае предположительно в начале 17–го века. Это имя – символ развратной жизни. Естественно, это не идет ни в какое сравнение с мадам Бовари, имя которой в западной повседневной культуре не окрашено оскорбительным смыслом, если вообще кто о ней вспоминает в контексте адюльтера. Но такая наглость со стороны бывшего мужа становится для Лянь последней каплей в чаше унижений. Не желая терпеть подобного обхождения, она и решает отправиться с жалобой в Пекин.
Так начинается одиссея хождения Ли Сюэлянь по разным инстанциям. Сначала это местный суд, потом начальник уезда, затем мэр, а потом и Всекитайское собрание народных представителей в Пекине. И везде она получает от ворот поворот. Правда, путешествие в Пекин кое–что принесло – жалобу на мужа не удовлетворили, зато поснимали множество чиновников местного уровня. То есть в каком–то смысле ее услышали.
Проходит десять лет. Ли Сюэлянь продолжает жаловаться и каждый год пытается попасть в Пекин. Для чиновников ее поездки превратились в кошмар. Они помнят, чем закончилась ее поездка десять лет назад. Они всячески чинят ей препятствия – приставляют полицейских, выставляют оцепления, и все, чтобы не допустить ее проникновения в Дом народных собраний. В ход идут уговоры и разные ухищрения. Ли Сюэлянь решает наконец–то оставить тщетные попытки добиться справедливости и никуда не ехать. Однако чиновники ей не верят и продолжают мягко давить на нее, предлагая, например, вторично выйти замуж или подписать гарантийное письмо, подтверждающее её отказ. Ли Сюэлянь это настолько раздражает, что она уже снова готова ехать в Пекин...
Фэн Сяоган, один из самых успешных режиссеров материкового Китая, чувствует себя как рыба в воде в мире горькой сатиры. Поэтому неудивительно, что именно он переложил на киноязык одноименный роман Лю Чжэньюня, допустив только небольшое изменение. В романе с самого начала известна истинная причина фиктивного развода, в фильме эта драма обманутой женщины открывается в самом финале.
"Я не мадам Бовари" – фильм сатирический, и в центре здесь, как требуют законы жанра, противоборство простого человека и корыстного чиновничества. Однако несмотря на всю симпатию к Ли Сюэлянь, она очень далека от того, чтобы быть нравственным идеалом. Ведь она сама хотела обмануть государство. Пусть она и нарушает закон, который не ущемляет ничьих прав, это обстоятельство не позволяет поляризовать ее историю, уподобив двухцветной битве добра со злом. И Ли Сюэлянь хитра, и чиновники не очень щепетильны в выборе средств, когда речь идет о сохранении должности.
Фэн Сяоган – удивительный режиссер, ряд его фильмов оставили у меня ощущение сходное от балета, невыносимо прекрасного и беспощадно затянутого. Но в жаре сатиры, повторюсь, ему нет равных. Два с небольшим часа сплошных диалогов пролетели в мгновение ока. Наплевав на все существующие каноны киноформатов и пропорций экранного разрешения, мастер Фэн помещает свою историю в круг, словно это ожившие картинки традиционной китайской живописи. Лишь только пекинский период характеризуется квадратным изображением и финальный эпизод показан в привычном широком формате. И в то же время вполне очевидно, что "круглый" формат сельской жизни активно наполнен графическими углами и квадратами деталей архитектуры, в то время как "квадратный" пекинский период тяготит к внутренним круглым формам. Потрясающе красиво и невозможно ограничить себя в количестве скринкапсов.
Отдельное спасибо режиссеру за возвращение мне (подчеркиваю, именно мне) Фань Бинбин. Я уже и отчаялась в последние годы увидеть её в хорошей драматической роли и все мои резюме по поводу её недавних работ сводились к унылому "красиво, безупречно, но так же красив и горшок с роскошными хризантемами". Обидно, что довольно неплохая актриса тиражирует себя в ролях всевозможных древнекитайских правительниц и красавиц с ограниченным набором стандартных выражений лица, не имеющих ничего общего с настоящей драматической игрой. Но в роли простоватой, но упорной "деревенщины" Фань великолепна.
Неудивительно, что на Asian Film Awards фильм забрал награды за лучший фильм, операторскую работу и лучшей актрисе.
Комментариев нет:
Отправить комментарий